В Париже прошла акция в поддержку Pussy Riot
В Париже в рамках Международного дня поддержки участниц панк-группы Pussy Riot Надежды Толоконниковой, Марии Алехиной и Екатерины Самуцевич прошла акция у Центра Помпиду, на площади Стравинского.
Опубликовано: Отредактировано:
Елена Серветтаз, RFI о том, как проходила акция Free Pussy Riot Global Day
Парижская акция началась ровно в тот момент, когда в Москве, в Хамовническом суде, судья Сырова начала зачитывать приговор.
Открыли акцию записью того самого панк-молебна «Богородица, Путина прогони», который выложен в сети. Несмотря на 35-градусную жару многие митинговали в цветных балаклавах. «Свободу Pussy Riot» и «Россия без Путина» в центре Парижа скандировали более 500 человек.
{{ scope.legend }}
© {{ scope.credits }}За трансляцией из Хамовнического суда следили через твиттер, и тут же для собравших журналистов организаторы переводили сообщения на французский язык. После того, как прозвучало «Виновны», площадь взорвалась и заулюлюкала: «Позор российскому правосудию! Свободу Pussy Riot!».
На парижский митинг в поддержку Pussy Riot вышел московский блогер
Илья Варламов: Я пришел на акцию, во-первых, чтобы внести свой вклад в дело, в движение, которое сейчас происходит во всем мире, в поддержку группы Pussy Riot.
Интервью Илья Варламов
RFI: Вам никогда не задавали вопрос: «Ты лично знаешь этих девочек?», потому что..
Илья Варламов: Я лично знаю.
RFI: Но это же не имеет отношения – лично или не лично?
Илья Варламов: Абсолютно не имеет отношения. Просто то дело, которое с ними сейчас происходит, это проявление судебного беспредела, который творится в России. То, что делают с ними, может случиться с каждым, и абсолютно неважен тот поступок, который они сделали. Многие его осуждают, я лично, тоже его не одобряю – их акцию, которую они провели в главном храме страны. Но многих людей, в том числе, и меня, возмутили как раз последствия, которые сейчас происходят, тот процесс, который происходит потому, что это карикатура на правосудие, какое-то средневековье. И люди понимают, что там в России это сейчас может случиться с каждым. И абсолютно неважно, что ты сделал, когда твоя судьба решается по чьему-то звонку, и когда приговор известен еще до процесса. И все, что происходит, по-моему, не очень правильно.
RFI: Ты говоришь, что «оскорбился», когда девушки…
Илья Варламов: Я не говорил, что оскорбился.
RFI: Вернее, тебе не понравилась (возмутила) акция в Храме Христа-Спасителя. А какая реакция должна была быть в этом случае, на то, что сделал Патриарх Кирилл, когда он призвал нас в этом же храме голосовать за Владимира Путина? Почему в этот момент общественность не взбунтовались?
Илья Варламов: Я не знаю как к православным верующим относиться. Я просто не отношусь к православным верующим, мне тяжело судить, как им относиться к тому, что лидер православной церкви агитирует за какого-то политика. Для меня лично в этом нет ничего страшного, поскольку я живу в светском государстве и для меня, в моем мире, он имеет право агитировать, за кого он хочет. В принципе, если брать ту же самую Америку, в которую у меня недавно, как раз по выборам, была большая поездка, нет ничего необычного, когда кандидат первым делом идет в ближайшую церковь и агитирует руководителя церкви. Потому что лучшая политическая агитация – это когда будут агитировать прихожан. Нет в этом ничего страшного. Как к этому относиться – это уже личное дело самих верующих. Я не могу их судить в этом.
Денис Снегирев, документалист:
Интервью Денис Снегирев
RFI: Вы ходите на все акции?
Денис Снегирев: Нет-нет. Не на все, не на все хожу. Но когда я здесь, хожу, конечно.
RFI: Впечатляет то, что ты видишь? Я такого не видела никогда еще никогда, ни на одном парижском митинге..
Денис Снегирев: Я безумно впечатлен. Но я больше всего впечатлен тем, как девочки нашли (я думаю, что это совершенно случайно получилось) именно тот дискурс, то, что называется в художественном жесте «дискурс», который помог мобилизовать силы вообще в мире. Такого с русским активизмом не было ни разу в жизни. Ни разу за всю его историю. Действительно, именно этот ход с панк-группой. Потому что панк-движение любому человеку в западном мире о многом говорит – это 70-е годы, это освобождение молодежи, бунт против буржуазного общества. Я думаю, что у них память об этом еще жива, даже если панк-движение более или менее умерло. И то, что панк-музыкантов бросают в тюрьму за художественный жест в Росси – дикость. Если бы это произошло в Иране, я думаю, что все бы пожали плечами и сказали: «Ну, они там давно уже с ума посходили». А то, что это случилось в России, это показывает а). что Россия, действительно оторвалась от западного поезда, и б). что, если будет так продолжаться, то будет полная изоляция просто.
Саша Кулаева, правозащитник FIDH:
Интервью Саша Кулаева, FIDH
Саша Кулаева: Мне кажется, что в любой ситуации, аналогичной тому, что происходит сейчас в России, всегда есть какая-то последняя капля. Этой последней каплей обычно становится что-то наиболее понятное, наиболее ясное для восприятия массовой публикой и наиболее яркое событие. И, безусловно, акции Pussy Riot ,были и яркими, и необычными, и запоминающимися. А их судебное преследование – наиболее однозначно нелепое. Потому что в любом деле, которое возбуждалось против оппонентов или политических активистов, или культурных активистов, всегда власти старались использовать какой-то аргумент: Ходорковский – он от налогов уходил, такой-то – он машины переворачивал, такой-то – то напакостил или то неправильно сделал, такой-то закон нарушил. Магнитский – американский шпион. Мало ли что – на каждого придумывают какой-нибудь ярлык. И хотя совершенно очевидна всему миру и стране политическая компонента, но простой человек всегда задает себе вопрос: «А что я в этом понимаю? Что там на самом деле было?». И на этих чувствах играет умело политический аппарат. В то время, как Pussy Riot спели песенку, и даже не спели, а записали ее в другом месте, а некую декорацию к ней изобразили в церкви. Не нарушив ничего, не сломав ничего, ни одной свечки не растоптав, ни одной старушки не толкнув.
Акция была безусловно политическая и имела безусловно антиклерикальный контекст, учитывая политическую роль церкви в России. Но не была направлена ни на ущемление чувств верующих, ни на саму церковь как веру. Поэтому то, что молодые девушки, две из которых – матери маленьких детей (даже по российскому законодательству, украли бы они что-нибудь, и то их оставили бы на свободе до суда как матерей маленьких совсем детей), то, что эти девушки находятся в тяжелейших условиях в тюрьме, и их срок заточения все продляется и продляется, конечно, проставило точки над i и открыло глаза даже тем, кто в этом сомневался – в том, что этот процесс абсолютно и стопроцентно политический.
RFI: Во Франции министр по правам женщин и спикер французского парламента Нажа Валло-Белькасем сегодня сказала, что все свои мысли направляет к девушкам, которые ждут этого вердикта. Там была фраза: «За неуместность не отправляют в тюрьму».
Саша Кулаева: Конечно. Мне кажется, абсурдность и преступность этого преследования, потому что, по сути, нарушением закона занимаются именно те, кто отправил этих девушек в тюрьму и держит их там, очевидны всему миру. Обратите внимание, что все газеты – американские, французские, английские, немецкие – выходят сейчас с обложками с фотографиями этих девушек и их акций.
Весь мир сейчас смотрит на Россию, поэтому Россия поставлена перед очень непростым выбором: сохранить лицо и хоть как-то исправить свое бесправие, но, тем самым, подписаться в политической махинации, которая имела место до сих пор, или пойти на поводу у собственного явно выраженного желания все-таки оставить их в тюрьме и продемонстрировать всему миру, что она думает о законности, праве международного сообщества.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться