«У нас самая крайняя стадия раковой опухоли. Да не власть, мы в мозгах испортились, в голове что-то надо щелкнуть, чтобы подправить»
Президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров находился в Страсбурге, куда он прилетел по приглашению депутатов Парламентской Ассамблеи Совета Европы. Тогда и была записана наша беседа. Шла она в совершенно свободном формате, но в какой-то момент сработала реакция и я механически включила диктофон, понимая, что невозможно удержать в голове тот поток информации, который выдавал президент. Разговор перешел в монолог президента, который был насыщен долгими паузами и вопросами, которые были больше адресованы себе, чем нам, его собеседникам.
Евкуров в пересудах на свадьбах и похоронах в Ингушетии – фигура №1. Во всех расстрелах, похищениях, взятках на ЕГЭ, пожарах на рынках, переделах собственности винят Евкурова. Враги его ненавидят и не теряют надежды вновь добраться. Друзей - гораздо меньше и насколько они верны, покажет время. Большая же часть общества живет своими проблемами и желанием избежать шальной пули, к которым все давно привыкли.
Министров и членов своей администрации он меняет с завидной постоянностью. Кто-то «сам уходит», кого-то ловят на откровенном воровстве. А Евкуров продолжает войну, но мишень теперь он.
Юнус-Бек Евкуров: Я слушаю многих молодых людей. Я еду на машине, когда народ стоит ночью, днем. Останавливаюсь, выхожу: Молодые люди, как дела, жизнь?
Ты не думай, что я просто сижу в кабинете, и когда я на каждом шагу это вижу… мне говорит один, что у меня столько детей, я не могу их прокормить. Я хоть и президент, снимаю с себя шкуру президента и как человек ему говорю:
Слушай, мужчина, если у тебя столько детей, и ты не в состоянии их прокормить, так не рожайте их. Почему ты не можешь их кормить? Работы нет - садись в машину, я отвезу тебя на стройку.
Я не хочу на стройке работать.
Что я должен ему сделать? Целыми гектарами заняты земли, никто не хочет пахать. Что я должен делать? За один день не делается, Роза, это делается постепенно-постепенно. Ты говоришь, Патиева, того-того живыми не взяли? А ты посмотрела, сколько взяли уже живыми? Сколько взяли живых, это раз. Если по тебе открывают огонь - это тоже люди и ФСБ, и МВД – это тоже люди. Вы всегда думаете только о них, о тех, кто убивает людей без всякого повода.
Я вчера-позавчера, перед вылетом сюда, зная, что сегодня-завтра не получится, посетил одну семью, вторую семью, третью. Угурчиевы братья – в 2004 году убиты два брата, отец. Дома одни женщины остались, мы уже знаем, кто убил третьего брата. А знаешь, почему убили? Чтобы показать всему народу, что это устрашение, что в милицию не идите работать. Они подкинули две бумажки, чтобы он ушел с милиции, но он работал потому, что он мужчина.
Я когда пришел президентом, мне начали говорить: - вот, молодец, в мечеть ходишь. Я сказал: не надо мне все это рассказывать. Потому, что среди вайнахов ты будешь утром хороший, через час – плохой, потом снова хороший и вновь плохой. И ты это прекрасно знаешь. Чахкиев нехороший – согласен, Патиев – нехороший…нам золотого поставь – все равно плохой. Почему? Потому, что если ты ему сделал хорошо, а тому не сделал – ты плохой для того. Я этим живу. Ты что думаешь, я показухой занимаюсь, когда вас собираю, разговариваю. Я вам хочу дать понять, что не все так просто. У нас самая крайняя стадия раковой опухоли, чтобы ты это понимала. Вы этого не поймете. Можно здесь находиться, можно в Бельгии что-то кричать, можно дома что-то кричать.
Ты говоришь, мое окружение, мое окружение – это все мы, вот мы все. Ты что - не мое окружение? Один глава администрации – ладно, министр – ладно, ты что думаешь, я сейчас не хочу взять всех сейчас убрать? Но я хочу их чему-то научить. Ты говоришь, что я говорю про коррупцию. Я говорю про коррупцию, но мне надо побороть систему одну, вторую, но я ни разу не сказал, что смогу победить коррупцию – никто её не победил и не победит. Но, по крайней мере, я минимизирую потери, по крайней мере, я сам лично езжу и председатель правительства (хоть он и русский) день и ночь ездим, контролируем, чтобы то, что есть, не украли. Все равно украдут, я знаю. Когда на кладбище пенсионера хоронят, а дочь пенсионера договаривается с пенсионным фондом, с почтой России и год-два-три получает пенсию 50 на 50 - это как? Это как?.. Чтобы получить материнский капитал, приписывают ребенка, справки делают, врач дает справку – это как? Ладно, врач – коррупционер, но ты же намаз совершаешь, пост держишь.
Я вчера приземляюсь в Баден-Бадене, смотрю сверху- ровные, красивые поселки, спортзалы, городки, красивые улочки. А мы сейчас опять скажем – власть. Да не власть, мы в мозгах испортились, в голове что-то надо щелкнуть, чтобы подправить…
Полный текст беседы слушайте:
Ингушский президент Юнус-Бек Евкуров о жизни в Ингушетии
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться