Пятый день суда над Pussy Riot ничем не отличался от предыдущих

Как говорила Алиса из Страны Чудес, «чем дальше, тем чудней и странноватей». Пятый день суда начался с оглашение документа, происхождение которого было неизвестно. Судья зачитала его невозмутимым тоном: «В жопу культуру – идем в прокуратуру. Гад вонючка серая тучка! Государство нах! Менты мешают жить!», и дальше - в том же духе. Дальше этот зажигательный текст изобиловал ненормативной лексикой, которую судья с видимым удовольствием воспроизвела, а я, щадя уши слушательниц нашего радио, воспроизводить не буду.

Сторонники группы Pussy Riot на козырьке здания напротив здания суда, где идет процесс 03/08/2012 REUTERS/Maxim Shemetov

Адвокат Волкова попросила прокурора объяснить, что это за документ, и какое он имеет отношение к делу, на что прокурор обиделся и попросил судью указать адвокатам, что они не вправе задавать вопросы прокурору. Адвокат Николай Полозов на мой вопрос о происхождении документа тоже ничего толком объяснить не смог.

Прокурора спрашивать было бесполезно – по коридорам суда он передвигается легкой спортивной трусцой, глядя в пол или в ближайшую стену. Может быть, в ходе процесса происхождение этого документа каким-то образом разъяснится.

Со следующими вещдоками было понятнее. Из картонной коробки прокурор Никифоров торжественно достал желтое платье кого-то из участниц панк-группы. Вероятно, он считал это одной из самых важных улик, поскольку с видом победителя он высоко поднял расправленное платье и показал его не только суду, но и публике.

Затем из той же коробки были извлечены маски, в которых исполнялось преступное обращение к Богородице. По торжествующему виду прокурора можно было понять, что больше в суде говорить не о чем, и вполне можно перейти к вынесению приговора.

Потом смотрели кино. Из коробки с вещественными доказательствами достали диск, изъятый на обыске у мужа Толоконниковой Петра Верзилова, поставили его в компьютер на столе судьи и долго смотрели записи разных выступлений и репетиций Pussy Riot. Вокруг стола столпились прокуроры, адвокаты подсудимых и потерпевших, приставы и конвоиры.

Публике в зале суда видно ничего не было. Я наблюдал за судьей Сыровой, и по неожиданно человеческому выражению ее лица мне показалось, что она тайно завидует молодости, обаянию и раскованности подсудимых. Если приговор будет зависеть только от нее, то девочки наверняка получат по максимуму, ибо у судьи всего этого в молодости не было и уже точно никогда не будет.

Протоирей Михаил Рязанцев, ключарь храма Христа Спасителя, вызванный в качестве свидетеля, в суд не явился. Прокурор представил суду справку о командировке ключаря, которую защита охарактеризовала как сомнительную и недостоверную. Защита настаивала на том, чтобы суд дождался возвращения Рязанцева из командировки и он был допрошен в судебном процессе. В конце концов, у адвокатов подсудимых могут быть свои вопросы к свидетелю.

Тем не менее, суд не прислушался к мнению защиты, и ограничился оглашением показаний, данных ключарем на предварительном следствии. Михаил Рязанцев настаивал на антиправославном характере акции панк-группы, напирая на то, что в нарушении церковных канонов они были одеты в яркие одежды и плечи их были богохульно обнажены.

Монотонное чтение протокола допроса ключаря было прервано раздавшимися за окнами криками и скандированием «свободу Pussy Riot!». Затем за окнами поднялся дым от файеров. Внимание зала переключилось на улицу, и даже приставы и конвоиры вытягивали шеи в надежде увидеть, что делается за окнами.

На оглашении показаний Михаила Рязанцева стадия представления доказательств стороной обвинения закончилась, и началось время защиты. Адвокаты попросили вызвать Наталью Бежеву, проректора института журналистики, в котором училась Мария Алехина.

Судья согласилась вызвать свидетеля для дачи показаний по характеристике личности подсудимой, если она пришла в суд. Адвокаты подтвердили, что она пришла, но тут выяснилось, что в здание суда ее не пускают судебные приставы. Судья Марина Сырова тут же заявила, что свидетелем может быть только тот, кто находится в здании суда.

«Но ее не пускают в здание приставы, дайте им указание», - чуть ли не хором закричали адвокаты. «Я не могу указывать приставам, раз свидетеля нет в суде, значит допрашивать некого», - ответила судья. Услышав это, зал ахнул, адвокаты вскочили со своих мест и потребовали перерыва. Судья объявила перерыв на две минуты.

Николай Полозов выскочил из зала и побежал за свидетелем, следом вышла Волкова. Через несколько минут они пришли с Бежевой и заявили судье, что руководитель службы приставов объяснил им, что не пускать свидетелей защиты в здание суда – это указание судьи Сыровой. Признание пристава записано на диктофон.

Бежева подробно и очень положительно характеризовала свою студентку Алехину, но как только дело доходило до оценки событий 21 февраля в храме Христа Спасителя, судья снимала вопросы, полагая, что она может свидетельствовать только о характеристике личности. Все увещевания адвокатов и подсудимых соблюдать закон, который разрешает допрашивать свидетеля обо всем, что имеет отношение к делу, прошли впустую. Судья разрешила свидетелю говорить только о моральном облике подсудимой.

Также получилось и с остальными свидетелями. Защита просила допросить 16 человек по обстоятельствам дела, характеристике подсудимых и в качестве специалистов по искусствоведению, культурологии, религиоведению, филологии и политологии. Дмитрия Алешковского, фоторепортера ТАСС, защита просила допросить как очевидца событий в храме Христа Спасителя.

Решение суда не сказать, что шокировало, но навеяло печальные воспоминания о советском судопроизводстве. Из всех свидетелей, заявленных защитой, судья Сырова согласилась вызвать для допроса только еще троих – преподавателя МГУ Анну Костикову, преподавателя школы фотографии им. Родченко Алексея Шульгина и студентку-сокурсницу Марии Алехиной Ольгу Виноградову. Всех их было разрешено допрашивать только по характеристики личности подсудимых.

За бортом хамовнического правосудия остались не допрошенными писательница Людмила Улицкая, юрист Алексей Навальный, исламский теолог Гейдар Джемаль, общественная активистка Мария Баронова, художник Анатолий Осмоловский и другие.

Не разрешили допросить даже непосредственного очевидца событий в храме Христа Спасителя Дмитрия Алешковского. Отклонили ходатайство защиты о вызове в суд экспертов, проводивших психолого-лингвистические экспертизы во время предварительного следствия.

Волкова заявила еще один отвод судье Сыровой – уже шестой по счету за пять дней процесса. Отклонили и его. Отклонили все, что можно было использовать для защиты подсудимых.

Пятый день процесса ничем не отличался от четырех предыдущих.