Перейти к основному контенту
Россия

Евгений Гонтмахер о реальном отношении россиян к антисиротскому закону

Комитет Гражданских инициатив во главе с Алексеем Кудриным заказал социологам «Левада-центра» исследование, которое должно было выяснить, поддерживает ли общество закон, запретивший усыновление гражданами США российских сирот. Он был инициирован Владимиром Путиным в ответ на американский «Акт Магницкого», ограничивший въезд в США лиц, нарушающих права человека, и их финансовые операции.

Евгений Гонтмахер
Евгений Гонтмахер svoboda.org
Реклама

Результаты противоречивые: сам «антисиротский закон» поддерживает половина опрошенных, при этом практически столько же выступает за сохранение иностранного усыновления. Можно сделать вывод, что власти России способны манипулировать общественным мнением с помощью тем, затрагивающих национальную гордость, игры на патриотизме, переходящем в шовинизм. Но если попытаться преодолеть эмоции, граждане становятся более восприимчивыми к доводам разума.

Итоги исследования обозреватель RFI Михаил Соколов обсудил с членом КГИ доктором экономических наук, специалистом по вопросам развития социальной сферы Евгением Гонтмахером.

RFI: Почему именно Комитет Гражданских инициатив выступил сейчас заказчиком этого исследования?

Евгений Гонтмахер: Комитет Гражданских инициатив сделал два заявления по поводу этого закона. Первое заявление было по поводу этой поправки о запрете усыновления американцами. Естественно, мы были против. И второе заявление было в целом по этому закону: почему-то забывается, что там есть же и другие, не менее абсурдные, с нашей точки зрения, предложения, которые уже стали законом.

Гражданин с американским паспортом, будучи российским гражданином, не может участвовать фактически в работе любой общественной организации в России. Еще пара таких вот вещей, которые ставят в какое-то нелепое положение нашу юстицию.

Но нам показалось, что этого недостаточно. Идут большие споры, как наше общество относится к этому закону. Но мы решили посмотреть шире: как вообще наше общество реагирует на проблему сиротства в увязке с принятием вот этого закона, который запрещает американцам быть усыновителями.

И мы попросили «Левада-центр» сделать такое обследование. Во-первых, 60 % наших людей не знают, что российские семьи имеют приоритет при усыновлении. Если нет усыновителя нашего, тогда уже ребенок может быть усыновлен иностранцем (не только американцем). Часто это подают таким образом, что, знаете, вот эти хищные американцы с большими деньгами приезжают сюда в Россию, перехватывают детей, которые могли бы пойти в российские семьи.

RFI: Сегодняшняя идея пропаганды – что новый закон не дает «торговать» детьми.

Евгений Гонтмахер: Конечно, далеко не везде принцип соблюдался, что российские семьи имеют приоритет. Мы знаем, что есть там и коррупция, но это наша российская проблема, а не проблема американцев. Был задан вопрос: какие действия в отношении детей должны были бы сейчас в первую очередь предпринять российские власти?

И, между прочим, запретить усыновление в США - только 10 % «за». Самый распространенный ответ был: облегчить процедуру усыновления в России. То есть наша проблема, которая почему-то до всех этих событий с актом Магнитского никак не решалась.

Второе – увеличить расходы на детские дома. И третье – упростить процедуру усыновления, неважно, за рубеж или нет.

Уже неоднозначная реакция общества, хотя нам пытаются сказать, что общество однозначно за этот запрет. На прямой вопрос: как вы относитесь к закону, запрещающему усыновление американскими гражданами российских детей, целиком положительно – только 20 %, скорее положительно – 30 %. Можно сказать, половина опрошенных сказала «да».

Скорее отрицательно – 24 %, резко отрицательно – 7. То есть треть опрошенных, в общем-то, относится к этому негативно.

Кто поддержал закон? Это наименее образованные, пожилые люди, у которых какое средство информации? Это наше федеральное телевидение. Падкие, конечно, на антиамериканскую, на антизападную вообще пропаганду, поэтому это, конечно, абсолютно естественно.

Та треть, которая сказала, что она против – это как раз креативный класс, кто-то говорит, что это средний класс. Почти половина – 47 % – вообще-то в целом выступает за усыновление иностранными родителями. С определенными, конечно, условиями.

Ну, например, был задан вопрос: следует ли разрешать усыновление детей из российских детских домов приемным родителям из США, из Западной Европы? Всячески поддерживать – 8 %. Следующее: разрешать, но систематически контролировать положение детей в новых семьях за рубежом – 39 %. Наконец, 22 % считают, что можно разрешать только в крайних случаях усыновление за границу – когда ребенок тяжело болен и тому подобное.

То есть за тотальный запрет – полностью запретить – только 25 %. Вы видите, какое любопытное соотношение: 50 % в принципе за закон анти-Магнитского и, в то же время, полностью запретить – только 25 %.

Все зависит от того, как проводятся обследования, как подходят к людям, какие вопросы задают. «Верите ли вы, что меры, которые собирается предпринять руководство страны в связи с этим законом, позволят существенно улучшить положение детей в детских домах, решить их медицинские проблемы, обеспечить им счастливое будущее?». «Да» сказали только 24 %. «Нет» - 64.

RFI: Хотел спросить о мерах, которые в связи с этим приняты властями. Немножечко повышены какие-то пособия, обещают улучшить какие-то процедуры. Как вы, специалист по социальным проблемам, оцените то, что в этой сфере собирается делать государство?

Евгений Гонтмахер: Пока еще никакие законы, никакие решения по этому поводу не приняты, есть только известный указ Путина и есть некие заявления. Я лично считаю, что чем больше денег будет тратиться на решение этих проблем в России, тем лучше. Но вопрос заключается немножко в другом: это понимание того, как я вижу, те, кто об этом говорит, те, кто готовил указ соответствующий путинский, что только деньгами и можно эту проблему решить.

Кстати, тут есть очень любопытный ответ на вопрос, что Путин и те, кто писал указ, думают, как значительное количество нашего населения. «Как вы думаете, почему американцы усыновляют российских детей, в том числе, больных и инвалидов?». 

33 % считают, что они хотят денег, хотят получить какие-то льготы. Это проекция на Соединенные Штаты того, что происходит в России. Люди же не знают, что в Соединенных Штатах никаких льгот государственных семьям, которые усыновили ребенка, тем более из-за границы, нет. То есть пособия - ничего там этого не имеют. Наоборот, люди тратят собственные деньги.

У нас что происходит? У нас ведь несколько лет назад, действительно, были сделаны определенные усилия по облегчению приема детей под опекунство, патронатные семьи и т. д. Это было сделано. И статистика зафиксировала, что да – российские граждане стали более активно забирать детей к себе. Детей-сирот.

Но потом пошел обратный процесс. Потом получилось как? Часть (я не говорю про всех, потому что, конечно, большинство тех, кто в России усыновляет, это люди, которые исходят из каких-то моральных, гуманистических соображений), но часть людей соблазнилась на те деньги, которые они будут получать вместе с этим ребенком. То есть был перепутан интерес ребенка и этой конкретной приемной семьи.

И образовался обратный поток: эти дети были взяты в семью здесь у нас, в Российской Федерации, за это были получены определенные деньги на протяжении какого-то срока. Потом, когда семья, видимо, поняла, что либо с этим ребенком надо что-то делать (ведь обычно – трудные дети, даже если физически у него нет проблем, но это же проблемы психологические), и эти дети пошли массовым образом обратно возвращаться в детские дома.

Я вот чего боюсь, что сейчас мы будем заваливать потенциальных усыновителей деньгами, я боюсь повторения этого, что люди, соблазнившись на деньги (причем, может быть, будут большие деньги – я не исключаю этого)…

RFI: Даже квартиры обещают давать…

Евгений Гонтмахер: Да. Квартиры и так далее. А потом, что будет с этими детьми (с частью этих детей)? Как раз, наверное, нужен общественный контроль, должна быть публичность. Если этого ребенка взяли, за судьбой каждого из них надо следить и не допускать этих случаев.

Я боюсь превращения этого в некую кампанейщину, которая для статистики: что вот, условно говоря, в регионе таком-то 5 000 детей-сирот находятся с детских домах. И вот губернатор будет стараться всеми правдами и неправдами сделать эту статистику как-то получше, чтобы доложить в нужный момент, условно говоря, Путину: «Владимвладимыч, я же решил проблему – ни одного ребенка в детском доме вообще нет».

И эта кампанейщина, мы это в России переживали не один раз, которая может привести, скорее, к негативным результатам, чем позитивным. В той системе управления, которая у нас есть, в той системе абсолютной непрозрачности общественных процессов, те СМИ, которые у нас имеются, та подконтрольная законодательная власть – кто вообще должен все это контролировать? По большому счету – депутаты, муниципальные, региональные. Что у них происходит? В этих условиях того, что мы имеем, все, к сожалению, может превратиться в показуху, и не будет часто в интересах детей.

* * * * *

Этот дух кампанейщины, о котором говорил доктор экономических наук Евгений Гонтмахер, явно чувствует население России. Когда речь заходит об оценке плана собственного правительства, то опыт, здравый смысл и здоровый скептицизм оказываются способными победить самую разнузданную пропаганду.

Как показывает опрос Комитета Гражданских инициатив, проведенный «Левада-центром», жители России понимают, что имеют дело, увы, с много им обещающей, но не очень-то дееспособной властью.
 

РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI

Скачайте приложение RFI и следите за международными новостями

Поделиться :
Страница не найдена

Запрошенный вами контент более не доступен или не существует.