Китаист Александр Габуев:«Поменять зависимость от Европы на зависимость от Китая — это тот выбор, который Путин сделал сам»
Завершился визит главы КНР Си Цзиньпина в Москву. Но кажется, что встреча, за которой пристально наблюдали в мире, многих разочаровала, по крайней мере, в вопросе о перспективах прекращения войны России против Украины и мирного урегулирования кризиса. На вопросы RFI об итогах визита китайского лидера в Москву, в разгар войны в Украине, ответил Александр Габуев, старший исследователь Фонда Карнеги за международный мир.
Опубликовано:
После окончания переговоров и совместного заявления Си Цзиньпина и Владимира Путина на Пекин посыпались упреки и прямые обвинения из Белого дома: США обвинили Китай в «отсутствии беспристрастности» в продвижении мирных переговоров по войне в Украине.
На пресс-конференции Путин упомянул «Позицию Китая по политическому урегулированию украинского кризиса» из 12 пунктов. «Многие положения» этого документа он назвал «созвучными» его собственным «подходам», при этом в очередной раз обвинив Киев и Запад в «неготовности» к мирным переговорам.
Зато две страны подписали 14 меморандумов о сотрудничестве. В «ключевых пунктах» совместного заявления — скатерть-самобранка: от проектов развития транспортной инфраструктуры и развития туризма до освоения космоса и гигантского проекта строительства газопровода «Сила Сибири-2».
Александр Габуев, старший исследователь Фонда Карнеги за международный мир, ответил на вопросы RFI о том, какие выводы можно сделать из этой встречи.
RFI: С чем уехал Си? И с чем, что важнее для России, остается Путин?
Для Си Цзиньпина визит — это, во-первых, дань традиции, потому что первый визит новой каденции китайской власти обычно совершается в Россию — это самый беспроблемный партнёр с самой протяженной границей, великая держава, постоянный член совбеза ООН, ядерное оружие и так далее.
Если выбирать между другими столицами, куда ехать, учитывая символизм первого визита — Токио либо Дели или Вашингтон, Брюссель, то это разные неприятные опции. А Москва — всегда опция понятная и надёжная.
Но тот факт, что он приехал именно с государственным визитом, со всем церемониалом и пробыл столько времени, в том числе с Путиным, один-на-один, не считая переводчиков, посылает следующий сигнал граду и миру: отношения с Россией — важные, несмотря на российскую агрессию против Украины, они будут развиваться, и для Си это личный приоритетный проект.
И любые мнения США, Запада и так далее об этом — это Си Цзиньпина и Китай не сильно волнует, потому что это суверенная великая держава, которая будет принимать собственное решение.
Второе послание. Си Цзиньпину действительно важно укрепить отношения с Россией, поскольку сейчас самый выгодный момент: у России очень слабые переговорные позиции, у неё мало опций и «положить её поглубже в карман», как некий инструмент для борьбы с глобальным американским доминированием, — это хорошо.
У России есть проектные ресурсы, в России есть оружие, которого нет у Китая, например S-500 (система ПВО Прометей производства АО «Концерн ВКО „Алмаз-Антей“» для уничтожения баллистических и аэродинамических целей — RFI) и прочее. И это всё Китаю нужно, и Китай это может получить на своих условиях, для чего надо «массажировать» российское эго, чем Китай прекрасно занимается.
Ну, и декором — так называемый медный план, с которым тоже Китай в общем довольно искусно работает (За 11 месяцев 2022 г. Китай на 9% увеличил импорт из России медных катодов по сравнению с прошлым годом. Это 3,32 млн тонн, — RFI).
У Путина опций не так много. И поэтому главное для Путина — это:
Во-первых, показать то, что у России есть некий символический партнёр, и сегодня, когда Россия находится в полной международной изоляции, пока за её спиной стоит Китай, все попытки Запада сделать Россию одинокой не удаются.
Во-вторых, очень важно, чтобы рынок сбыта в Китае работал бесперебойно. И это получается.
Третье. Китай — это важнейший источник гражданских технологий и технологий двойного назначения: например, полупроводники, которые Китай поставляет и так далее. Это то, что, в общем, позволяет экономике держаться на плаву.
И последнее — это доступ к юаневой инфраструктуре. (По итогам третьего квартала 2022 года уровень валютных активов в российской банковской системе снизился до 15% — минимальное значение за все время. Доля юаня в биржевых торгах резко увеличилась — с 3% до 33% – RFI).
Все мировые агентства процитировали, как лидеры Китая и России договорились о «реализации гигантского проекта газопровода Сила Сибири-2». Который позволит России поставлять дополнительно 50 миллиардов кубометров газа в год. Кто будет финансировать этот «гигантский проект» — Китай или «Газпром», каковы сроки реализации, не кажется ли проект эфемерным, с учетом того, что газ поставляется и по «Силе Сибири-1»? Нужен ли Китаю весь этот газ?
Соглашение не подписано. Мы не знаем, в чём сейчас заминка. Мне кажется, что сама оптика не очень подходящая в данном моменте. То есть: вы приезжаете в Москву — да, посреди войны — да, и подписываете документ, который даёт Путину новый источник валютной выручки и наполняет его военную кассу — ну, так себе история.
Поэтому вполне возможно, что это не подписано временно, но основные контуры сделки видны — это и маршрут, и объём, и Китаю этот газ, безусловно, нужен. Потому что Китай вдвое увеличит потребление газа к 2030-му году по сравнению с 2020-м годом — они рассматривали переходное топливо на пути к бескарбонной экономике. Деньги в России, чтобы строить эту трубу, конечно же, есть.
И — у России нет альтернативы, учитывая что ее газовая торговля, помимо СПГ, уже свернулась из-за санкций, подрыва «Северных потоков» и так далее.
Поэтому у Китая есть время ждать. У него опций много, он не «в отчаянии» в отличие от России, и я думаю, что мы этот проект скорее всего увидим реализованным.
98 млрд кубометров в год к 2030 году, как сказал Путин — это соответственно 38 млрд кубометров по «Силе Сибири-1», на которые они выйдут где-то к концу 2024 года, 10 млрд кубометров по газопроводу Сахалина, который они строят тихонечко, и 50 млрд кубометров из Сибири.
Это газ, который будет приходить по очень комфортной для Китая цене и, скорее всего, «Силу Сибири-2» будут строить с более низким уровнем take or pay ***, чем обычно, то есть, допустим, не 80%, а например, 20%.
Китай может покупать или не покупать этот газ, потому что это, кроме прочего, отличный источник давления на других поставщиков Китая — Катар, например. Или захочется избавиться от зависимости от австралийского газа — если Австралия будет делать какие-то неудобные Китаю заявления. Австралию всегда можно будет отключить без негативного влияния на безопасность.
Путин поддержал переход на расчеты юанем — и не только с Китаем, но и с другими странами мира.
По словам Путина, переход торговли на юани — это где-то 2/3 обслуживаются в рубле и юане, и данные о юане Центробанка чуть более скромные. Юань — неконвертируемая валюта с ограничениями по движениям средств на счетах. При этом, если большая часть вашего экспорта и импорта идёт в Китай и из Китая, то вполне логично рассчитывается за юани. То есть, условно говоря, продали нефть в Китай на 100 млрд юаней, потом эти 100 млрд потратили в Китае на покупку машин, полупроводников и так далее — вот так это работает. Так что, для России это всё довольно логично. Рубль в данном случае гораздо более скромную роль играет. Китаю рубль может быть нужен отчасти для покупки российской продукции, но через юань работать комфортнее и удобнее в плане реализации двусторонней торговли.
Внимание международных наблюдателей за этой встречей обеспечило заявленное в повестке обсуждение «китайского мирного плана» по войне в Украине. Вы в одной из своих статей говорите, что план этот — «все хорошее против всего плохого» и не содержит конкретики. Но, несмотря на это, создается впечатление, что Китай все равно в профите с этой декларацией «Позиции» из 12 пунктов — и перед Путиным и перед мировым сообществом.
Что выигрывает и чем рискует Китай, заняв столь двусмысленную позицию по этой войне? Он действительно хочет преуспеть, заняв место переговорщика, или преследует исключительно собственные интересы?
И Россия, и Украина сейчас настроены воевать, и никто не считает, что наступило время для перемирия, договоренностей и так далее. Обе стороны думают, что они могут быть успешны на поле боя, поэтому запроса на переговоры нет. И вот Китай выкатывает «план» из 12 пунктов и говорит о том, что это пока только начало, что это абстрактная повестка, и она потом обрастет конкретикой, по мере того как что-то начнет в этом направлении двигаться.
И все те факты — что Путин принимает этот план, говоря, что он ему интересен и он «готов с ним работать», и первоначальная реакция Зеленского, после того как 24 февраля Китай это опубликовал — которая была позитивная, — все это китайцам на руку. Потому что критикует этот план только Запад.
То есть в глазах развивающегося мира — а это довольно большая аудитория — Китай выглядит так: слушайте, мы придумали целый план, Путин его поддержал даже, он готов был сесть за стол переговоров. А не работает всё, потому что Запад и США, прежде всего, не хотят китайского успеха и срывают это дело, заставляя Украину от него отказываться. Поэтому мы здесь не виноваты, идите и говорите с США.
И в глобальном мире, конечно, подобная точка зрения вполне себе найдет аудиторию.
Плюс подобный дипломатический план дает возможность приезжать в Москву и говорить, что мы приехали не для развития циничных отношений с Россией, а ради поддержки усилий по переговорам.
Каков план Китая в отношении войны в Украине? Что вы думаете о поставках летального оружия, о которых рассказывали СМИ со ссылкой на американскую разведку, это действительно может быть в интересах Китая?
Про поставки китайского оружия мы сейчас ничего не знаем. Мне не кажется, что сейчас подходящий момент (для поставок), американская разведка в любом случае узнает об этом, если китайцы будут что-то передавать массово, и распространит эту информацию. Мы уже видим публикации в западных СМИ, основывающиеся на таких данных. Пока что я не считаю то, что делает Китай, очень большой поддержкой. Какие-то бронежилеты, стрелковое оружие, немножко дронов. В общем, всё это не впечатляет как что-то мощное.
Я не думаю, что у Китая есть интерес сейчас максимально поддерживать Россию (в плане летального вооружения).
Потому что, на самом деле, Россия эту войну не проигрывает. Да, она выглядит не блестяще, но ничего прямо ужасного, катастрофического на поле боя, что требовало бы большого китайского вмешательства, — потому что если, мол, Путин проиграет, то все повалится и появится прозападное правительство — сейчас нет. Зачем Китаю так подставляться и дискредитировать свою репутацию нейтрального игрока, который не льет масло в огонь, неясно. Поэтому пока что я скептичен к этой идее.
Последний вопрос не о Китае, а о России, потому что, объективно говоря, Китай практически в одном шаге от того, чтобы стать вторым № 1, рядом с США. «Теперь Путин будет при Си, как Лукашенко при Путине» — говорят наблюдатели. Можно ли достичь китайско-российского сближения без вассалитета России?
Россия сама уничтожает опции для своей внешней политики, начав войну в Украине и сжигая мосты с Западом. А в условиях санкций нужен крупный рынок, нужен технологический партнер, и на эту роль может претендовать только Китай. Поэтому другого способа при ведении войны нет. Если раньше, в начале путинского правления, идея была — диверсифицировать зависимость от Европы с помощью Китая, то сейчас, конечно же, это — поменять зависимость от Европы на зависимость от Китая.
Это тот выбор, который Путин сделал сам.
*** Система take or pay, «бери или плати» — распространённая норма построения договоров о поставках некоторых видов товаров крупным покупателям. С помощью принципа «Бери или плати» минимизируются риски поставщика по сбыту на фоне капиталовложений, которые он вынужден сделать для обеспечения поставок в максимальном объёме. Данные риски в альтернативном случае поставщик был бы вынужден включить в формулу ценообразования.
РассылкаПолучайте новости в реальном времени с помощью уведомлений RFI
Подписаться